Вот прошли январь и февраль, и я уже с трудом могу назвать некоторые имена. Я не хочу забывать того, что произошло за эти три месяца. И пусть воспоминания все еще призраками приходят ко мне и во сне, и наяву, я могу стоять в давке по утрам в вагоне метро или в очередной раз переписывать дурацкий пресс-релиз о мошенниках, взяточниках и коррупционерах, а в голове внезапно, но отчетливо всплывет погода и разговор, случившиеся за тысячу миль и тысячу часов назад, когда-нибудь все же эти видения прекратятся, оставив меня наедине с простой символичной оберткой того, что было когда-то. Я же отчаянно хочу помнить как можно больше. И пока я не забыла, буду каждый день вспоминать по одному воспоминанию. Когда-нибудь, это наконец-то сможет стать книгой.
О моей поездке в НЗ не знал никто, кроме мамы. Я не хотела никому говорить, потому что боялась, что сглазят или вовсе не поймут. Глупо, наверное, верить в подобное, но я предпочитала лишний раз перестраховаться, тем более подобное неведение избавило меня от ненужных разговоров и удивленных лиц, вопрошающих, откуда у меня взялись деньги на такую поездку. Мне предстояло по-настоящему волшебное путешествие, в которое, пожалуй, я и сама до конца не верила, что и говорить про моих друзей.
Я помню, что сказала отцу за две недели до отъезда. Я хотела дождаться специального момента, когда мы бы сидели на кухне и пили чай, но в тот день я вернулась из очередного приключения, он встречал меня с чемоданами на вокзале, чтобы отвезти домой. Накануне мама, иронизируя, рекомендовала не заикаться о предстоящем трехмесячном отсутствии в машине, пока папа находится за рулем, чтобы он не психовал лишний раз и внимательно следил за дорогой, потому что известие, что твоя дочь сваливает из дома на пару месяцев, да еще и не поставила тебя в известность заранее, может вывести из себя любого. Но как только я залезла на первое сидение, пристегнулась и мы выехали на центральную дорогу, папа, явно шутя, спросил меня, куда я поеду теперь. Последовала минутная пауза, за которую я попыталась придумать хорошую отмазку или хоть как-то уйти от ответа. Но за эти шестьдесят секунд я лишь вспомнила важный разговор, который случился несколькими днями раньше на берегу Черного моря, когда мы с Р. прогуливались по маленькому городку Несебр. Тогда я внезапно поняла, что не говорить близким неправильно. И дело даже не в расспросах, и не в том, что вдруг кто-то захочет сказать что-то, что боялся сказать все это время, а я не дам такого шанса и упущу момент, или что я снова уеду и все дни только и буду думать, что вот-вот все стало налаживаться, а меня снова куда-то уносит. И даже не в том, что я не хотела никаких прощальных вечеринок, потому что три месяца это слишком маленький срок, чтобы бояться, что все может измениться. Просто это нечестно. Я до самого конца хотела молчать, представляла, что уеду, и об этом узнают только спустя пару дней из какого-нибудь поста в инстаграм, но как только я по-настоящему вообразила себе этот момент, поставив себя на их место, я передумала.
Я сказала папе тогда в машине. Он отреагировал удивительно спокойно, только спросил, почему я не могу учить английский где-то поближе к дому. Я сказала Н., когда мы вернулись с отдыха, сейчас я вспоминаю, что тогда меня просто распирало рассказать. Она ответила, что рада за меня и что я молодец. Я сказала Н, которая сначала подумала, что я собираюсь уезжать навсегда. Она тогда заказала дополнительные бокалы вина, чтобы поднять тост. Я сказала друзьям, когда мы были на даче, намекнув заранее, что у меня есть повод и я очень хочу, чтобы они услышали новости от меня лично. Они тогда пошутили, что на эти деньги я могла бы купить машину, поступив именно так, как я боялась. Но потом произнесли большую речь, что я это я, и только я способна на подобное, и что у меня все получится, и что они рады, что знакомы со мной, с таким великим путешественником, ведь они даже не сразу смогут показать НЗ на карте.
Все это было важно. Да, я не сказала многим. Как я и представляла, они узнали о НЗ из моего поста в инстаграм с фотографией штампа в моем заграннике. Я не избежала вопросов и удивленных фраз. Но я поняла, что сделала правильно, сказав важным людям. Они сумели понять.
Свежие комментарии